ctsengtec.ru Быть или не быть?

Вот, поди ж ты: при том что в молодости я не только не писал, но и не читал стихов, запомнил на всю жизнь один случай, связанный с миром поэзии.

В самом начале перестройки, году в 1985 — максимум в 1986 по телевидению шла передача в прямом эфире, одна из первых. (До перестройки любая, даже самая безобидная передача вроде «Утренней почты» или «В мире животных» шла только в записи, после неоднократной цензуры и редактирования. )

И вот, в прямом эфире, идущем с московского завода «Серп и Молот», выступал поэт. Нет, не так: выступал Поэт! Он с чувством читал что-то о русских берёзках, о роли КПСС в росте берёзок и самосознания… Я не помню ни имени-фамилии этого поэта (ну, пусть будет хоть Николай Николаевич), ни его стихов. Скорее всего, он был членом Союза Писателей, и стихи его были строго выверены, вымерены, отшлифованы в полном соответствии с технологией стихосложения. Да что говорить:

…он был — Поэт, с огромной буквы! Вещал о домнах и о брюкве, что зеленеет на полях, о дисциплине в лагерях; и, подвывая ежестрочно о пятилетках, что досрочно отрапортованы стране — собой доволен был вполне.

Один из слушателей, молодой рабочий, устав от официоза, спросил: — Николай Николаич, а для кого Вы пишете? Поэт не растерялся (молодец!), встал в позу нерукотворного памятника и изрёк: — Как для кого?! Для народа! — Ну, вот я простой человек, из народа, — я не понимаю Ваших стихов. — Значит, Вы не понимаете народа! — ответил Поэт…

А народ у нас стихи любит. Только если случается перекос в «официальной» литературе и не находит она понимания у людей — люди начинают писать сами. Частушки, куплеты и прочий самиздат. После той передачи прошло четверть века. Поменялись приоритеты, но перекос не исчез. Даже напротив, усугубился, о чём косвенно свидетельствует возросшее количество пишущих.

Талантов в нашей стране, как известно, хватает, особенно непризнанных. Все они занимаются нужным делом: физики музыку лабают, лирики вагоны разгружают, гуманитарии гайки крутят, технари на рынке торгуют. И очень многие из лабающих, разгружающих, крутящих и торгующих — пишут. Реже берутся за прозу, чаще за стихи, публикуя произведения на многочисленных литературных сайтах.

Только на одном сайте stihi. ru зарегистрировано без малого 300 000 авторов. Пандемия. И маститые искусствоведы всполошились: если каждый, не имеющий литературного образования, писать будет — Большой Литературе конец! В одной из июньских программ «Культурная революция» известные писатели, критики и прочие филологи взахлёб обсуждали, как поставить заслон безудержной графомании: литература — дело избранных! Упоминали и stihi. ru как «помойку поэзии».

Лет десять назад на этом сайте появилась и моя страничка. С неё началось моё серьёзное отношение к поэзии, к её классикам, да и к слову как таковому: теперь я с удовольствием читаю стихи старых и новых поэтов, иногда пишу сам. Возможно, мне просто повезло: угадать среди огромного количества интересного автора сложнее, чем выиграть в лотерею. Но первый, с кем довелось познакомиться на сайте — Михаил Сопин (http://www. stihi. ru/avtor/sopin). Человек, прошедший сталинские лагеря, не имевший права переписки — а стало быть, и бумаги с карандашом — долгое время писал только в уме. Видимо, поэтому его стихи отточены, словно бритва:

Убит. Закопан. Укрощен. За столько лет — Какой по счету? Кричу в зенит: «Иди ты к чорту!» О чем тут говорить, О чем… Кто я? Непроходная пешка. Скулю не дедам, не отцам: Любовь Отчизны к мертвецам — Над жизнью Дикая насмешка. В долгоржавеющем краю Твое величие, Россия, Безропотно осознаю В своем бесправьи и бессильи.

Во время оттепели конца пятидесятых Михаил Сопин публиковался во многих журналах, но потом о нём забыли. Незаслуженно. Но он продолжал писать — «до последнего патрона». Так же, как держался до последнего патрона солдат-афганец в стихотворении «У меня всё норма…» автора, публикующегося под именем Геворк (http://www. stihi. ru/avtor/katvel):

У меня все нормально, нормально, нормально… Под рукой автомат — вороненою сталью, за спиною — скала неприступной стеною. Все нормально, нормально, нормально со мною… Ну, а то, что в груди непрестанно клокочет, так ведь это, наверно, закончится к ночи. А вобще — все нормально, нормально, нормально… Правда, трудно дышать, будто воздух — хрустальный. Но зато уж от духов не будет подвоха — я их всех положил. Согласитесь, неплохо… Что-то реже становятся сердца удары. Впрочем, может, успеют еще санитары. Я записку засуну в нагрудный карман. У меня все нормально. Нормально. Норма…

История, рассказанная нормальным, живым русским языком. Без идеологического пафоса и завываний. Без официоза. Почти как в Серебряный век российской поэзии, сто лет назад, когда гремели Северянин, Блок, Ахматова, Бальмонт. Пусть недолог был тот век, по мнению специалистов от литературы, но не закончился он с уходом Есенина и Маяковского. Потому что стихи, как и люди, живут до тех пор, пока их помнят. Живут и продолжаются:

Так у нас повелось: Красить стены не краской, а дрянью, Освещать этажи, экономя на всём, переносками. Век двадцатый пришёл. Над страною звенел Северянин. Было время надежд. Над страною гремел Маяковский.

Королева играла, лишь то, что умела, — Шопена. Ну, какие «Шопены», когда в моде Григ и Россини? Над стихами вздыхали Марии, Татьяны, Елены: Было время любви, шёл «Серебряный Век» по России.

Королева играла на флейте из труб водосточных. Ананасы в шампанском как повод жестоких запоев. И писали стихи. И читали стихи днём и ночью. И смотрели портреты в упор с васильковых обоев.

Непролазная грязь. Очень плохо прокрашены стены. Непроглядная темень. Ноктюрн. На губах вкус металла. И всего один шаг от любви и надежд до измены. Шёл «Серебряный Век»… Слишком мало он шёл. Слишком мало…

(Михаил Минаичев, www. stihi. ru/avtor/pavlovis)

Разумеется, если брать соотношение между плохими, никакими и хорошими стихами на сайте — вряд ли оно будет в пользу последних. Но как может человек отличить плохое от лучшего? Только сравнивая. Сравнили «Жигули» с «Тойотой» — выбрали «Тойоту». Сравнили землянку с рубленым домом — переехали в терем. Сравнили Пупкина с Аксёновым — читаем и чтим Аксёнова. Естественный отбор.

Согласитесь, не может на голом камне вырасти ни черешня, ни капуста: им слой плодородной, окультуренной земли нужен. Гумус. И «гомо графоманус» для литературы — тот же гумус. Ведь даже если родится новое «наше всё» — будь оно трижды гениально — оно, не имея возможности сравнивать, то есть, не имея базы для самообразования и совершенствования, вряд ли напишет (нарисует, построит, сочинит) что-то, чем смогут гордиться поколения потомков.

Нет сравнения — нет и роста мастерства: ни одному делу невозможно научить, используя голую теорию. Можно только научиться, набивая шишки и набираясь опыта. Так что пусть прирастает сайт stihi. ru авторами, и когда-нибудь количество перейдёт в качество. Если, конечно, авторы будут относиться к собственному стихосложению, как Андрей Широглазов (http://www. stihi. ru/avtor/shir):

Стихи — не «ru», Не надо поутру Их из себя вымучивать устало И превращать Поэзию в игру, И свой талант переводить на баллы.

Стихи в миру, Как ивы на ветру, Оплакивают русское крушенье… А то что дальше в строчке — «точка», «ru» — К России не имеет отношенья.